Все когда-либо просыпаются... Все протирают глаза. Никто ничего не видит во тьме. Однако как нестранно, всё население России спит уже четыре сотни лет. Спит? Вы удивленны?
Возможно что вы читающей эту книгу, тоже спите в данный момент. Вы скажете это абсурд? Как это возможно? Очень просто: ваш разум спит, вы незамечаете несправедливости, а
зло и дерьмо воспринимаете как должное. Вы не удивляетесь когда миллиарды мужчин эксплатируются жалкой кучкой навозных жужелиц. Вы не удивляетесь когда они гибнут.
Вы воспринимаете это как должное? Вы считаете себя неполноценным? Из-за того что вам не повезло родится человеком, а не навозной жужилицей? А вам это не надоело.
Не воспринимайте эту книгу как должное. Можите считать что это просто страшный сон. Сон от которого нельзя отказатся. Сон который продолжается всю жизнь. А вы хоть знаете что
такое жизнь? Жизнь - это затяжной прыжок из утроба в могилу, так скажут материалисты. А сизая метка вякнет - нах нам всё это? А в том то дело что надо...

Я сейчас сижу в кресле перед монитором. В ушах моих дребежжит "Полёт валькирий" Рихарда Вагнера. Я иссяк.

Абдула Хан-Висер не любил ломать чайники. Он не любил мастерить бульбуляторы. Он не поглощал экстази. Его не мучали сомнения. К нему не прилетали инопланетяни.
Он проснулся. Проснулся он недавно. Года три назад. Он знал многое, но он не знал истины.
Шёл 2162 год. 23 ноября. На улице было сыро и серо. Казалось как-будто всё зло мира устраивало в этот день на улицах костюмированных маскарад. Листья вздымались вверх
и неслись так на протяжении нескольких секунд. Абдула какое-то время после ночи думал о Салли, сегодняшнем президенте страны. Он знал её хорошо и поэтому никак не мог понять,
почему именно в этом тысячелетии это случилось. Почему мир раскололся на-двое. Почему мужчины вынужденны либо рабски работать на хозяек, либо скитатся по улицам, огромных,
тысячикилометровых пустынных  и безлюдных городов. Только в центере города постоянно кружилась какое-то злорадное веселье. Все женщины, напыщенно и медленно, передвигали,
свои жирные, фригидные тела по улицам с какой-то безмолвной полной отвращения ухмылкой. Но это было в центре города. Абдула поднялся с матраса, поверхность которого
моментально остыла, как только он перестал с ним соприкасаться. Впереди был целый день, облавы на сепаратистов начнутся приблизительно с двух часов после полудня, а до этого
времени, натренированные и наколатые всякой био-технической дрянью рабы будут отсыпаться в палатах и ждать команды от министра внутренних дел, ещё той стервозной твари.
Абдуха хромая пересёк улицу, потом ещё несколько, было жутко холодно, и ветер недружелуюбно дул ему в спину. Абдула прошёл несколько подворотней и зашёл в подвал, старого до-раз-
-дельного здания. Там сидело ещё человек 20 и грелось от холода рядом с 50 литровой пустой бочкой, которая ужасно воняла из-за содержавшийся в ней давносгнившей собаки, которая
мирно потрескивала от огня который медленно но верно пожирал её плоть. Абдула не здороваясь присел рядом со всеми. У них не было привычки здоровоться. Сегодня ты есть, а завтра
уже тебя и нет - к чему здесь привезать вежливость? Абдула посидел пол-часа и уже свыкшись с тошнотворным запахом, решил начать обсуждать планы на ближайшее время.
Он сначала поразмышлял про себя. А затем решил поставить в известность остальных. Он грузно повернулся в их сторону и увидил их закутанные в лохмотья лица. Глаза их испуганно,
бегали по пространству, они бы давно уже сошли с ума, или сдались, но у них был Эбонитовый Молот - похоже последний уцелевший символ антифеминизма в этом пост-раздельной мире.
Небольшой молоточек, весом в семьдесят грамов и размером со спичечным корабок, висел на шеи одного из сепаратистов. В этот самый момент, Михт повернулся к Абдуле, который
бесцельно направленным взглядом пристально разглядывал молоточек висящий на шеи у Михта. Абдула почувствовал вибрации скамейки, из-за резкого движения соседнего человека
сидящего на ней. Абдула уставился на михта ничего не выражающеми глазами, один из который был мутен оттого что в молодости от схлопотал полицейской дубинкой по нему.
Михт решил прервать молчание и заявил что уже полдень, и надо-бы поискать место побезопаснее иначе полиция может нагрянуть сюда в самый неподходящий момент. Компания
медленно, кряхтя, поднялась и направилась к выходу из здания. Михт у них был авторитетом. Михт сам незнал почему они его так уважали, толи из-за слепой веры в Эбонитовый Молот,
то ли из-за его организаторской работы которую он направлял ранее на прекращение существуещего уклада общества, однако он потерпел фиаско, и был выдворен из правительства.
Как в прочем и все недовольные мужчины, были выдворенны отовсюду где они могли достойно жить.